Холод жжется, и кусает, и швыряет белой крошкой.
Вьет поземкой, бьет пургою зимний город, снежно-льдистый.
Но есть чай, и здесь уютно, и мурлыкание кошки
Нас согреет — мы вернулись. За окном — светло и чисто.

16 декабря 2013

Самая неприятная тишина там, где много людей молчат.
Мариам Петросян, «Дом в котором»

Я опять заточил свои пальцы, как карандаши,
и я вновь пишу кровью злое-презлое письмо.
Моя милая, знаешь, во сне ты меня придуши:
я давно осознал, мы полны ожиданьем и тьмой.

Я держусь, продолжаю дрожать, за строкою строку.
Все — всего лишь вопрос нашей веры и нашего зла.
Можешь просто простить меня — или отдать пауку,
только помни: могильник не знает слезливых баллад.

Знаешь, скоро Наружность, Изнанка, бог весть, если есть.
Значит, скоро наступит пора оперяться птенцам.
Я и ты будем вместе, как были сейчас или здесь,
это я твердо знаю по пальцам и карандашам.

8 марта 2013

Как дурак, за Солнцем ковыляю
и смотрю восходы и закаты.
А за мной, хвостом своим виляя,
пес бежит, дворовый и лохматый.

Пыль дороги на ботинки ляжет —
я иду, гляжу упрямо в небо.
Солнце — молчаливо, но расскажет
где я был, и где я еще не был.

Вспышки и затмения — до срока.
Все пройдет. Закаты и восходы.
Есть лишь бесконечная дорога.
И есть Солнце, что со мной все годы.

10 февраля 2013

Под руку лезет горькое «предан»,
впрочем, такое всегда.
Ведом ли рок нам или не ведом —
нас не выводит звезда.

Можно прорвать смыслов туманы,
выломать злые замки —
путь наш по-прежнему будет обманом,
точно как сотни таких.

Смотришь в глаза — соль стекает на руки.
Больно? Конечно же, да.
Только судьба — бессердечная сука,
слезы — всего лишь вода.

Если избавиться от словоблудий,
всех нас итог ждет один.
Все мы по-прежнему только лишь люди.
Счастье давно позади.

2 января 2013