Время стало зверем сонным.
Время выше злых насмешек.
Только гарь от снов бездонных —
На песке — семь черных пешек,
даже сны уже не тешат.
Время вышло и осталось
черным саваном пустыни.
Чертит приговор усталость,
а пески времен не стынут,
а пески времен не стынут...
Семь черных пешек без восьмой,
Семь долгих нот, и нам не надо
других небес над головой,
других путей, другой награды.
Мы изгнаны, и нам не надо
другого сна, других идей,
других людей.
Время лжи и время лести
расплетает явь и дикость.
И клинок закончит песню,
и любовь так многолика —
время не услышит вскрика!
Время темно-красным тоном,
отголоском нот пустыни,
отпечатком губ застонет —
но пески времен не стынут,
но пески времен не стынут...
След поцелуя был не нов,
любовью были одержимы,
И бросили давно свой кров,
свои мечты, свои режимы.
Мы пешки. Жизнь непостижимa.
Пески времен — дар пустоты.
Пусты мечты.
Только солнце пляшет стройно
в струнах домбры и усмешке.
Только ветер, вечно вольный
вдаль песок несет неспешно,
заметая наши вешки.
Но не верят нам пустыни,
но на волю не пускают —
и пески времен не стынут,
и бессмертность наша тает,
лишь пески времен не стынут,
лишь пески времен не стынут...
Семь поцелуев, пешек семь —
бредовый переход под зноем.
Мы не вернем назад систем
давно пустых. Мы больше стоим!
Иной, особый мир изгоев
родится посреди песка.
Уйдет тоска.
Пески времен с тобою, да!
Пески времен не знают боли.
Пески времен — твоей юдолью.
Пески забвенья — навсегда.
Ведь пески времен не стынут,
ведь пески времен не стынут...
26 февраля 2006