Идем, выводим шаг во мрак. Преступна поступь.
Овраг. Там враг. Враг не дурак. Прости, не просто.

Антракт на тракте. Цирк цикад трезвонил резво —
но замер, в полночи вмерз ад — и тишь разверзлась.

И я замерз. Стою, застыв, на кромке ночи —
раскрылась, крылья распустив. Пустить не хочет.

Глуха у уха тишина. Тошна моментом.
Война для нас не знает сна и сантиментов.

Но замер я, не замер мир. Лай. Злобный окрик!
Толкает в спину злой пунктир...
Снег кровью мокнет.

15 января 2018

Тайные знаки, и карты Мечей
что-то пророчат на выбор мужчин.
Только одна в полусотне причин.
Только поступки из сотни речей.

Право на выбор, но выбора нет.
Женщины точно бы выбрали ночь:
терпкие вина, сомнения прочь —
разве закончена жизнь в тридцать лет?

В тридцать ли, в двадцать — что толку от дат?
Мальчики, девочки — это и есть
самое верное, честность и честь,
право решать, вдохновляться и ждать.

Верность моменту. Решение. Шаг.
Мальчики точно бы выбрали бой:
вспышки и выпады, споры с судьбой,
битву с забвением — да, только так.

Ночью и днем наслаждаться и знать:
мир — есть условность придуманных пут.
Все — круговерть непослушных минут,
тех, что уже никогда не поймать.

23 сентября 2016

Бездумной страсти негасимый стон
не воском — сургучом падет на кожу.
Печатью, что ожогом, заморожу
все то, за что я был в тебя влюблен.

Я отвечаю плетью на поклон.
Ты любишь. Ты боишься. Все — до дрожи.
Простые отношения — так сложно.
Вздох. Трепет. Вскрик. Не сон, отнюдь не сон!

Ты понимаешь, что я жду. Ты можешь.
Смирись. Склонись. Смущения — потом.
А эта ночь меж пламенем и льдом.

Чему ты служишь? Стыд отбросив ложный —
отринь! Пади! Мы слишком долго ждем.
Пылаешь. Плачешь. Плавишься. Идем.

18 ноября 2014

Собирая опавшие листья,
вырывая из рук тишину —
Ты не помнишь... не помнишь. Но снишься!
Снишься мне в полуночном плену!

В свете бледного лунного диска,
ты сдаешь бастионы стыда
Не смотри! Ты чудовищно близко!
Светит! Светит шальная звезда!

Говори. Это бред сумасшедших
Он родной для меня в этот час.
Души! Души навеки ушедших
говорят в этих звездах за нас.

Собери же опавшие листья
и скорми их на радость ветрам.
Не открыть. Ни открытий, ни истин.
Эта полночь — бордель, а не храм.

Светит! Светит шальная комета!
Полыхает пожара чума!
Нет тебе и не будет рассветов.
Ты. Бессонница. Полночь. Зима.

21 августа 2014

...В какой пустыне метет крылами
Ангел, берущий драконьи души...
Дмитрий Тюряев

Я глядел в облака с тоской,
выдыхал горько-сладкий дым.
Вспоминал: ты была такой,
что я сразу был молодым.

Что я сразу размахом крыл
рассекал полуночный мрак,
пламя жгло, и я воздух бил,
и рвал ветер когтями лап!

Я летел, не страшился тьмы,
или грозных молнийных жал.
Я летел, ибо знал я: мы
вместе — крепче гранитных скал...

...Все прошло — ты ушла с другим,
Вместо пламени — горький дым...

24 марта 2014

Леди не спит. Леди так тревожно.
Шорохи. Ветер. Шаги кота.
Сумрак молчит. Эти мысли! Что же?..
Леди за тридцать. И все не так!

Леди ложится одна: ей горько.
Горько и больно. Ни года в счет.
Школа. Общага. Работа. Сколько?
Сколько должно пролететь еще?

Леди стареет. Она ведь знает:
возраст. А с возрастом спора нет.
Леди устала. И силы тают.
Скрежет! Царапает кот паркет.

— Ну что дерешь-то в ночи, скотина?!
Леди прикрикнула. Кот затих.
Леди укуталась в паутину.
Эти минуты... Да к черту их!

Вечные тридцать, да сон неровный,
да эту бездну тоски и слез
леди несет. И ей тридцать снова.
Снова. Под смех бессердечных звезд.

Леди уснула. В одних мечтаньях
леди живет уже триста лет.
Ей поменять что-нибудь? Не станет —
сказке обратного хода нет.

3 февраля 2014

А с моей музыкой все в порядке,
просто я знаю: все будет так,
как мне сказала Аристократка —
дама, одетая в белый фрак.

Дама держала в руках перчатки
цветом, что твой самый первый снег,
и говорила: «Не все так сладко —
снег поглотит тебя, человек».

Дама глядит с улыбкой.
Сердце окутал холод.
Я слышу нежный голос —
мир замирает зыбкий.

Снегу отдаться и без остатка
с первого мига я был готов,
В зале, где пол был зеркально-гладким
в зале, где пел звук ее шагов.

Дама шагала, я без оглядки
шел вслед за лаковым башмачком.
Я был слугою Аристократки,
Каем, мальчишкою-простаком.

Дама глядит с улыбкой,
ловит снежинок стаю.
Снег на руке не тает —
мир замирает зыбкий.

1 февраля 2014

Когда мы вновь на грани снов
стоим на баррикадах —
без лишних слов несем любовь
пустым святым и гадам.

Гарь, пепел, перья птах в кострах —
фантазии де Сада.
И страшно обратиться в прах
на кромке злого ада.

Простив, пустив, сошедши в дым,
в стаккато эстакады —
быть молодым, зато седым.
Да, впрочем, так и надо.

27 января 2014

В мире, где долгое время жил Ник
не умерли многие классные люди.
Джим Моррисон выпустил свой дневник —
«Жизнь пиццы, летящей на вашем блюде».
В книге расписан полнейший бред —
но что с него взять — совсем сторчался.

А в мире чего-то иного нет.
Чего? Не понять. Как песок сквозь пальцы.

4 января 2014

Холод жжется, и кусает, и швыряет белой крошкой.
Вьет поземкой, бьет пургою зимний город, снежно-льдистый.
Но есть чай, и здесь уютно, и мурлыкание кошки
Нас согреет — мы вернулись. За окном — светло и чисто.

16 декабря 2013

Самая неприятная тишина там, где много людей молчат.
Мариам Петросян, «Дом в котором»

Я опять заточил свои пальцы, как карандаши,
и я вновь пишу кровью злое-презлое письмо.
Моя милая, знаешь, во сне ты меня придуши:
я давно осознал, мы полны ожиданьем и тьмой.

Я держусь, продолжаю дрожать, за строкою строку.
Все — всего лишь вопрос нашей веры и нашего зла.
Можешь просто простить меня — или отдать пауку,
только помни: могильник не знает слезливых баллад.

Знаешь, скоро Наружность, Изнанка, бог весть, если есть.
Значит, скоро наступит пора оперяться птенцам.
Я и ты будем вместе, как были сейчас или здесь,
это я твердо знаю по пальцам и карандашам.

8 марта 2013

Как дурак, за Солнцем ковыляю
и смотрю восходы и закаты.
А за мной, хвостом своим виляя,
пес бежит, дворовый и лохматый.

Пыль дороги на ботинки ляжет —
я иду, гляжу упрямо в небо.
Солнце — молчаливо, но расскажет
где я был, и где я еще не был.

Вспышки и затмения — до срока.
Все пройдет. Закаты и восходы.
Есть лишь бесконечная дорога.
И есть Солнце, что со мной все годы.

10 февраля 2013

Под руку лезет горькое «предан»,
впрочем, такое всегда.
Ведом ли рок нам или не ведом —
нас не выводит звезда.

Можно прорвать смыслов туманы,
выломать злые замки —
путь наш по-прежнему будет обманом,
точно как сотни таких.

Смотришь в глаза — соль стекает на руки.
Больно? Конечно же, да.
Только судьба — бессердечная сука,
слезы — всего лишь вода.

Если избавиться от словоблудий,
всех нас итог ждет один.
Все мы по-прежнему только лишь люди.
Счастье давно позади.

2 января 2013

От нас с тобою пахнет пустотой,
мы ни о чем не вправе сожалеть.
Улыбку перечерчивает плеть.
Мир удивляет странной суетой.

Ложишься спать с надеждой посмотреть
хоть издали на каждый миг святой,
но снова в тет-а-тете с пустотой:
улыбку перечерчивает плеть.

И день за днем не обрести покой.
Бессмысленной бесцельностью истлеть.
Улыбку вновь перечертила плеть.
Я пуст и пусть: весь путь мой был пустой

30 декабря 2012

Сестра, сожми мою ладонь,
я замыкаю круг.
Безмолвен лес, и тих огонь,
и сердца слышен стук.
Стучи же в бубен свой, шаман!
Соединяй миры!
Мы открываем свой Самайн —
началом злой игры!

Ветер веет, вода течет,
сквозь пальцы песок ссыпается.
Стихии вечный круговорот,
колесо года вращается!

Сестра, сожми мою ладонь,
ни слова больше вслух.
Закрой глаза, сдержи свой стон,
огонь — не враг, а друг.
Стучи же в бубен свой, шаман!
А ведьма пусть горит!
Она пришла сюда сама —
нас не за что корить!

Кровь вскипает, а пламя жжет,
в пепел наряд обращается!
Стихии вечный круговорот,
колесо года вращается!

Сестра, ты можешь отпустить,
открой свои глаза.
Огонь не в силах навредить
тому, кто наше знал.
Стучи же в бубен свой, шаман!
Сжимай ладонь, сестра!
И мне дари себя в Самайн —
На пламени костра!

Тьма скрывает, костер поет,
ритм под бубен рождается!
Стихии вечный круговорот,
колесо года вращается!

24 октября 2012

Дракон без правой передней лапы
угрюмо курит, не пишет писем.
Он рад писать — да рука ослабла.
За дверью осень шуршит по листьям.

Дракон не верит окну под вечер.
В окне лишь черного ветра омут.
На кухне свет от электросвечки.
На кухне чай. В чае мухи тонут.

Такая осень. Казалось, солнце,
нет облаков, нет дождей и грязи.
Но только этим и безобразно:
тепло исчезло и не вернется.

27 сентября 2012

Она была в двух шагах, но ничего не смогла.
И когда кто-то жег письма — глотала слезу.
И вот однажды она распахнула крыла,
и тихо вышла в окно, улетела в грозу.

Она была ветром, шуршащим в бамбуковой чаще.
Птицей, летящей и настоящей.
Песней звонкой, нескладной девчонкой.
Сказкой, пляской, тысячей красок.
Она была!..

И кто искал ее тело — навряд ли нашел.
И ее тело искало само, но любви.
И каждый знал, но не верил, что все хорошо
Она была вольной птицей, и пела «живи!»

Она была страстью, палящей, такой настоящей.
Дрожью тревожной, такой невозможной.
Стоном невольным, любви а не боли.
Кровью, болью — по губам солью.
Она была!..

26 сентября 2012

Песни суровых северных фьордов в единый сливаются вой.
Резы по камню на капище тайном диктуют настойчивый текст.
Время настало.
Думай своей головой.
Ведь уже скоро Фенрира по следу выведет лис-песец.

8 сентября 2012

На дрожащие тени на стенах смотри:
мы со страхом своим заключили пари.
От зари до зари — тьма царапает в спину,
но надеждой проснуться горят фонари.

День — он больше вовек не наступит — узри:
Целый мир — только сумрак. Две жалких зари —
это все что осталось скитальцам от суток.
Наше небо не в силах нам свет подарить.

Жаль, свеча в фонаре все слабее горит.
И запасы иссякли, и все говорит:
эти сумерки будут последними в мире.
Вот и все. Она гаснет. Прощай. Раз. Два. Три.

20 августа 2012

Сердце когтями грязными не дери:
ляг, успокойся — скоро все вновь пройдет.
Так, как всегда проходит за годом год.
Выгорит чувство, рвущее изнутри.

Выгорит, скоро осень, придут дожди.
Ну а за ней зима, снег накроет мир.
Ты одиночка — это уже прими,
ты одиночка, прошлое — позади.

15 августа 2012

Я писала скрежетом по стеклу
и чертила углем по тьме ночной.
Только знала точно: идти домой
мне бы стоит точно не по светлу.

Я писала инеем на губах,
руны я чертила клинка змеей.
Я тебя как встретила — так со мной,
не бывает радость или гульба.

Я писала пламенем по стогам,
я чертила кровью проклятый знак!
Как же ты со мной поступил вот так —
посвятил жестоким своим богам?

Я ведь самой хрупкой из светлых дев
поднесла тебе ключевой воды.
Не ждала ни зла, ни иной беды,
а теперь — где сестры, и дом мой где?

4 августа 2012

Не повезло ей тогда рожденьем:
свинарник грязный в деревне дикой.
Минули годы, смешались тени —
и ее встретил прекрасноликий.

Они шагали, и стены замка
давили. Сердце сжималось, словно
она принцессой, не самозванкой
пришла по праву, а не по зову.

Он пригласил ее лишь на вечер.
Отмыл всю серость, сорвал лохмотья.
Он принцем был, и ему не легче,
чем той, чья родина — на болоте.

Он — рядом с ней, на роскошном ложе,
и стоны бились о стены замка.
Потом — прогнал. Ведь себе дороже
спать не с принцессой, а с самозванкой.

2 августа 2012

Он какой-то неправильный: чуткий, незлой,
вопрошает, живя его на изломе:
почему этот век совершенно такой,
что в нем так неудобно незлому?

В его сердце не камень, не металлолом —
сердце выстлано хрусткой соломой.
Этот парень не жаден делиться добром,
но ему — неуютно, незлому.

Ему кажется мир весь — неправильным сном.
Не плохим — не бывает плохого.
Он желает проснуться, но утром — он в нем:
мире, столь непонятном незлому.

20 июля 2012

От гения до идеала
всего лишь шаг.
Мы вместе тихо и устало
брели сквозь мрак.
Твоя рука мою держала
под лай собак.
Нас голоса чужие звали
и вел нас знак.

Ты в шаге от меня стояла
в красивом сне.
И нас с тобою провожала
луна в окне.
И сердце гулкое стучало
«ошибки нет».
Я в шаге шел от идеала.
Иди ко мне.

10 июля 2012

Просто на рассвете занавески сдвину.
Просто выгну спину, фыркну на луч солнца.
Буду ждать когда ты радостно проснешься,
тоже выгнешь спину, мило улыбнешься.

Как сощурив глазки, ты зевнешь без звука.
Почешу за ухом, замурлычешь ласке,
повернешься в профиль, золотясь лучами.
Мы тебя встречаем — солнце, я и кофе.

17 июня 2012

Я не тот, за кого ты себя выдаешь.
Я не тот, на кого ты смотрела, дрожа.
Я не Тот, я — Анубис. Я — хаос, я — нож.
Ты же — кровь, что стекает по кромке ножа.

12 июня 2012

Дракон, а может быть, виверн,
за правым, за плечом.
Ты верен нити перемен
и снова ни при чем.
И, обнажив в бою себя,
проходишь сквозь удар,
и, все живое возлюбя,
несешь себя как дар.

Дракон, а может быть, виверн,
когтями бьёт в плечо.
Попав в грозы волшебный плен,
ты шепчешь лишь «еще...».
И, перепутав явь и сон,
смешаешь день и ночь.
И, будто заново рожден,
ты — снова ты, точь-в-точь.

14 мая 2012

Вот еще одна пара: не распалась, но будет.
Принесите же голову принца на блюде!
Принесите же кубки, вина принесите!
Утешайте меня! Что-нибудь расскажите!

Вот еще одна пара: не распалась, но рядом.
И вино мое вновь наполняется ядом.
Шепот слуг и предателей тише и глуше.
Ожидание жжет! Осознание душит!

Вот еще одна пара: не распалась, но скоро.
Этот путь в полутьме, при опущенных шторах
не так сложно пройти, но сбежать не проблема.
Идеал не закон. Хаос тоже система.

20 марта 2012

Делаешь шаг, дышишь свободней.
Что бы ты делал без этого шага?
Был бы спокойней, может, сегодня,
но заржавела бы верная шпага.

Лишнее время — много иль мало?
Что тебя ждет за привычной границей?
Силы, а может, напротив — усталость?
Шаг уже сделан, нельзя возвратиться.

Впрочем, не нужно. Возврат — это пошло.
Ну, и, к тому же, примета плохая.
Шаг — он лишь первый, теперь осторожно:
снова — шагаем, шагаем, шагаем.

21 февраля 2012

То, что было со мною когда-то —
тает, словно бы все изо льда.
Ты ни в чем уже не виновата —
это да. Это да. Это да.

Рай земной все же требует платы,
муть души подымая со дна.
Остановка. Прощайте закаты.
Я один. Ты, мой ангел, одна.

Персонаж. Героиня наброска.
Муза? Призрак? Чужая звезда?
Я стою. Как и прежде, неброский.
Не беда. Не беда. Не беда.

Сигаретные злые стигматы —
это только позёрство, игра.
Если что-то и было нам свято,
то ушло и оно. Нам пора.

То, что было со мной и с тобою —
нам приснилось, но сон навсегда
сдал реальности пешки без боя.
Мы уйдем. Без следа. Без следа.

17 февраля 2012

Камень под моей стопой — остывая, жизни пьет.
Ветер под моей рукой — завывает и поет,
шорох дремлющий ручья — будь разбужен и восстань,
жизнь чужая, не моя — не держи, перестань!

Пламя жжется и гудит, угли лавою горят,
с трех сторон ко мне летит силы боль, власти яд.
Заклинаю при луне — светом звезд, грустью снов!
Воля древних, дивных дней — будь моей, славь любовь!

Заклинаю, ворожу — я пришел, я посмел!
Пламя стелется к ножу — я заклял, я сумел!
Я диктую свой наказ, тайных слов знаю ключ!
Бережет тебя стократ солнца свет, холод туч.

Бережет тебя стократ лед зимы, лета жар.
Ты моя, других здесь нет. Ты мой дар. Я твой дар.
Строки рун от чуждых глаз прячут нас, нас храня.
Вместе — только ты и я. Здесь, сейчас. Здесь. Сей час.

16 февраля 2012

И время чужое, и судьбы те лишь ангельских крыльев плен,
но кто усомнится в моей высоте — поднимется пусть с колен.

И время чужое, и судьбы те лишь то, что я сам искал,
но кто усомнится в моей красоте — пусть выдержит взгляд зеркал.

И время чужое, и судьбы те лишь двадцать секунд на грусть,
но кто усомнится в моей чистоте — своей пусть проверит вкус.

14 февраля 2012

Город липнет к ногам,
воронье ковыряет газоны.
Жизнь идет по шагам,
для иного пути нет резона.

Солнце льется как мед
золотой и тягучей волною.
Сохнет грязь, плачет лед —
город отдан потоку со мною.

В черно-рыжий давно
перекрашена яркость и зелень.
Город — это кино,
сериал бесконечный, но ценный.

Стенам, людям, домам —
резкость черт и контраст силуэтов.
Эта осень всем нам
дарит тень давно спящего лета.

22 ноября 2011

Холодный свет и серый гололед —
какой там круг нам Данте обещает?
И кто он, тот, который нас ведет?
И что в итоге всех нас ожидает?

Так, мы опять отправимся в поход:
косматая вещунья нагадает
о том, чего сама еще не знает,
но ожидает ночи напролет.

Быть может, мы грядущий встретим год?
Быть может, что совсем наоборот —
не встретим, и домой придем едва ли?
Не все ль равно, ведь мы все это ждали?

А дней минувших дружный хоровод
закружат зеркала чужой печали.

14 ноября 2011

И на этом — все о спорте,
и на этом — все о смерти.
Некому меня испортить,
уж поверьте, уж проверьте.

И на этом — все о сказках,
все бессмысленно и плоско.
Это — только лишь для встряски,
это — только игры мозга.

Но на этом — все о ночи.
Нет, не я — он первый начал.
Ты конечно же, не хочешь,
только я уже не прячусь.

10 ноября 2011

Страх сменяет нежность, нежность сменит страсть —
это неизбежность, точно в пропасть пасть.
Этот неизбывный холодок в речах,
Эти страсть и нежность, этот стон и страх.

Солнце на восходе плавит стекол лед,
но в твоем походе солнце не взойдет:
оживать с закатом, гибнуть на заре.
Ты не виновата, то не твой запрет.

И большой вины нет, в том, что ты есть ты.
И к чему нам гордость там, где есть мечты.
И к чему нам совесть там, где правит жар.
Ты не прекословишь: дар в ответ на дар.

18 октября 2011

Луна. Вокруг светло,как днём.
Луна. Опять не даст уснуть.
Луна. Объят мой дух огнём.
Луна. Судьбу не зачеркнуть.

В ночи. Осколки тишины.
В ночи. Вой псов на разный лад.
В ночи. Мольбы запрещены.
В ночи. Боль в сотни киловатт.

Звезда. Холодный,чистый свет.
Звезда. Бьёт больно по глазам.
Звезда. В свой реквием сонет
Звезда. При жизни превратишь ты сам.

Рассвет. От сна остался дым.
Рассвет. Вся в инее земля.
Рассвет. Не бойся быть другим.
Рассвет. Ищи в себе себя.

Маргарита Соловых

Луна. И иней облаков, и силуэты скал.
Луна. И черная любовь, которой не искал.
Луна — и язычок свечи, дрожащий на ветру.
Луна и я — одни в ночи, покуда не умру.

В ночи шаги, и лай собак, и шорохи в тенях.
В ночи — круги на пустырях, и липкий, серый страх.
В ночи — стальное острие, и бег меж двух огней.
В ночи дыхание мое, и гниль души моей.

Звезда сверкает и манит, но кто я для нее?
Звезда — серебряная нить, пусть серебро — ничье.
Звезда — как будто бы игла, пронзившая доспех.
Звезда! Сгустилась злая мгла, и слышен мерзкий смех.

Рассвет! Пусти меня домой! Не мучь меня, не жги!
Рассвет! Но слышу за спиной я мерные шаги.
Рассвет. Пришел расчетный час, и мой пришел палач.
Рассвет итог решит за нас. Пожалуйста, не плачь.

17 сентября 2011

Луна как солнца диск ярка, и тень бежит вперед,
Луна оплыла в серебре и под ноги легла...
Луна зовет, и волчий вой пронзает небосвод,
Луна над буйной головой хранит от силы зла...

В ночи прекрасные леса раскинулись во мгле,
В ночи полями рыщет зверь, смеясь, как человек...
В ночи не страшно умирать на проклятой земле
В ночи по небу звездный дождь рассыпался как снег...

Звезда, падучая звезда — лови скорей за хвост! — 
Звезда сорвалась и летит на встречу с пустотой...
Звезда блестит как хищный глаз, и сердце сжал мороз!
Звезда безумья и любви не знает про покой...

Рассвет — он крылья превратит в бесцветный легкий прах,
Рассвет — и прерванный полет погаснет за чертой...
Рассвет — и вечность позади, в награду только страх,
Рассвет не верит в волшебство, и маг идет домой.

Екатерина Вилкс

Мы слушали шепоты духов лесных,
мы слышали ночь и журчанье ручья,
и ночь была словно большая ладья —
для нас лишь двоих, для нас лишь двоих.

Мы плыли сквозь сумерки, плавили ночь.
Дыханье к дыханию, взгляды — одно.
И запахи трав были, словно вино,
пьяня нас двоих, унося с собой прочь.

Мы верили круглой, кровавой луне —
и знали что будем мы вместе всегда.
И время текло, как сквозь пальцы вода
для нас лишь двоих, в нашем сказочном сне.

13 августа 2011

Ты пытаешь меня, ты сжигаешь огнем —
день за днем, день за днем, день за днем, день за днем!
Я пылаю. Тебя же касается сталь.
Я пытаю тебя, как привык, как и встарь.

С треском волосы вспыхнут, и в воздухе смрад —
пусть горят, пусть горят, пусть горят, пусть горят!
Под касаньями легкими лезвия — кровь.
Я пытаю тебя. Я пишу. Вновь и вновь.

28 мая 2011

У меня на груди следы от когтей —
отпечаток твоих мимолетных затей.
У меня между ребер — рубец от копья.
Ты не веришь, но там, тогда — тоже был я.

17 мая 2011

Солнце сквозь тучи тянет к земле озябшие пальцы.
Солнце замерзло, тучи не греют, небо промокло.
Небо устало лить слезы и небо снимает с себя облака,
Небо не смотрит серьезно на жизнь, но хочет уюта.

Пусть другие выбирают мир, омытый кровью.
Пусть другие выбирают мир, облитый грязью.
Пусть другие выбирают черное и злое.
Я выбираю
мир, умытый дождем.

Солнце и небо, они над землей и она тяжела.
Земля напиталась водою, но небо не плачет.
Солнце и небо, мы видим, они согревают всех нас
и нашу землю, и больше не будет иначе — так надо.

Пусть другие выбирают жизнь пустой и серой.
Пусть другие выбирают жар огня и серу.
Пусть другие выбирают боль и паранойю.
Я выбираю
жизнь по правилам птиц.

12 мая 2011

Скалим клыки. Волки?
Нет, насмешка над статью.
Что нам с тоски? Толку?
Бред. Спать — на кровати.

Полночь, луна. Пламя?
Как? Ложь. Тишина дома.
Трепет костра — нам ли?
Тьфу! Жизнь — это так стрёмно.

18 апреля 2011

Не смотри в моих глаз бесконечную боль.
Не смотри в первый раз после встречи с собой.
Я по кругу хожу,
и глаза завяжу,
чтоб холодный взгляд твой не поспорил с судьбой

На спине твоей два бесполезных крыла:
вроде были, но боль до конца не прошла.
Вроде боль, вроде ложь,
вроде что-то поешь,
а когда допоешь — горло дернет стрела.

Этот выстрел звучал из пустого угла:
мы всего лишь тела, не слова, не дела.

26 марта 2011

Взгляд на рассвет, выход за дверь —
сотни открытых дорог.
Тысячи лет, но до сих пор
каждый мой путь одинок.

Взгляд на рассвет, на небо взгляд —
птицы щебечут в кустах.
Тысячи лет — шаг лишь назад.
Шаг лишь. Только лишь шаг.

Взгляд на рассвет, ключ в синеву —
дом стал навеки чужим.
Тысячи лет странным слыву,
странником в новую жизнь.

Взгляд на рассвет, только лишь раз —
тихо дичает сад.
Тысячи лет. Вспомни тот час.
Взгляд твой. Тот взгляд в закат.

22 марта 2011

А когда боль стучится в сердце
и в висках гулким шумом катит,
я кричу: «Нет, не надо, хватит!»
и пытаюсь вернуться в детство.

Кровь на белом, как сахар, платье.
Свет свечи раздвигает полночь.
Я не помню. И ты не помнишь.
Мы ошиблись. Мы виноваты.

Не к лицу нам такие лица!
Мы по кругу идем, танцуя:
ты целуешь, а я — ревную,
я — поэт, ты — моя убийца.

И опять боль стучится в сердце,
и опять по вискам — тисками.
И опять полумрак исканий,
и пустая мечта согреться.

31 декабря 2010

В итоге плеснули на струны, на строки —
кто алым, а кто белёсым
и липким. Противно быть первой скрипкой.
Усталость. Опять вопросы.

Что сделал? Зачем все раскрасил белым?
Хоть черный — как символ, знак.
Цвет ночи. Быть может, чего-то хочешь?
Путь скорбный — такой пустяк.

На образ, образ! И вновь — ведь совесть
вуалью скроет всё, что в душе.
И что же? Кто мне теперь поможет?
Усталость. Силы ушли уже.

30 декабря 2010

Знаешь, нас сводит с тобою случай.
Помнишь, сводило от спазма мышцы?
Видишь ли, все ведь могло быть лучше —
только мы в клетке, мы просто мыши.

Опыт? Подопытным очень даже
важно почувствовать своей шкурой
эксперимент, без сомнений, важный —
тот, что поставлен на их натуре.

Нас лаборанты опять хватают —
очередные попытки выжить.
Если умрем — нас всегда хватает,
Если же нет — все решится выше.

8 декабря 2010

Погадай мне на картах таро.
Мое имя? Не надо бы всуе.
Дай, я карты-то перетасую,
Мир сквозь пальцы — как это старо.

Дураком по дорогам идти,
правосудия нити сорвав...
Перебили меня: йод, хей, вав —
не закончить такого пути

Не гадай мне, отшельник, не стоит,
беспокойства не надо, я сам:
карты выложить — это пустое.
Игры кончены. Смерть чудесам.

Дьявол молвил — и рухнула башня.
Сон растаял. Лишь карты. Не страшно.

28 октября 2010

Черный луч, белый меч. В перекрестье прицела — лишь вспышки.
Я небрит, я колюч, я не выспался — кажется, слишком.
Я — удав. Все ужав, поглощаю и переживаю.
Я, наверное, прав. Я опять ни о чем не страдаю.

Приходите в мой дом. В дым напьемся огнем с палачами.
А затем — засмеемся: с тенями, стенами, свечами.
И когда обернешься, то в зеркале взгляд встретит бога.
Разве можно страдать, если ждет за порогом дорога?

22 октября 2010

Не плачу по счетам, потому что расчет окончательным все же не будет.
Не узнал, не читал, в общем, я ни при чем: ты забудешь, опять все забудешь.
И когда я склоняюсь над черным ручьем, и горстями пью кровь из потока,
ты твердишь про счета. Только я ни при чем, это только последствия шока.

17 июля 2010

Страница 4 из 6